Это фрагмент из книги "Взлет и крах еврейского экспрессионистского театра"
Элементы театрального искусства у древних евреев.
С древнейших времен до нас дошло множество сложных форм – обрядовые церемонии, народные праздники, игры, в которые зрелище входит как обязательная составная часть. Из них наиболее типичны следующие:
Религиозные праздники и обряды (Шавуот, Иом Киппур);
Праздники, отмечающие важные политические и исторические события жизни народа (Ханукка, Пурим, Песах);
Календарные праздники, связанные с различными моментами хозяйственного года (Ту би-Шват, Рош-Ашана, Суккот);
Бытовые обряды и праздники, отмечающие знаменательные события в жизни отдельной семьи (бракосочетание, рождение ребенка, совершеннолетие, погребение).
В эти празднества включались как имеющие зрелищное назначение ритуалы и церемонии: разного рода шествия, игры и состязания, пантомимы и танцы. В качестве отдельных воздействующих средств в них использовались ораторские выступления и возгласы, хоровое и сольное пение, ритуальные движения и жесты, обыгрывание ритуальных аксессуаров и реквизита, игра на музыкальных инструментах и отдельные звуковые сигналы.
Такова была, например, церемония переноса ковчега завета в Иерусалим. «А Давид и все сыновья Израилевы играли пред Господом на всяких музыкальных орудиях из кипарисового дерева, и на цитрах, и на псалтирях, и на тимпанах, и на систрах, и на кимвалах… Так Давид и весь дом Израилев несли ковчег Господень с восклицаниями и трубными звуками…» (II Самуил 6:5, 6:15)
Наблюдаем мы зрелищные элементы и в ритуале еврейских праздников. Так в книге Левит (23:39 – 43) содержится особое предписание, связанное с праздником Суккот: «Возьмите себе ветви красивых дерев, ветви пальмовые и ветви дерев широколиственных и верб речных, и веселитесь перед Господом Богом вашим семь дней». Законоучители назвали эти растения арба′а миним – этрог (вид цитрусовых), хадассим (мирт), лулав (нераскрывшаяся пальмовая ветвь) и аравот (верба). Арба′а миним следует держать в руке во время произнесения Халлел. Им надо плавно помахивать при начале Псалма 118 (117) и во время произнесения стиха 25 этого Псалма (Сукка 3:4). Сначала следует помахать на восток, затем на юг, запад и север – вверх, вниз. В конце литургии Сефер Тора вынимают из синагогального ковчега (арон кодеш) и участники литургии обходят биму, держа в руках арба′а миним в память о процессиях вокруг храмового алтаря. Даже в тех формах, в которых этот праздник проводится сейчас, четко прослеживаются древнейшие слои ритуала. Ту же связь мы наблюдаем и в иных еврейских национально-религиозных праздниках, дошедших до нашего времени.
В Иом-Киппур в Иерусалимском храме совершался обряд «Авода» - «служение» (Левит.16). Иом-Киппур – единственный день, когда первосвященник входил в Святая святых Храма. В этот день он сам приносил утреннюю жертву, воскуривал фимиам и выполнял другие культовые предписания. После ритуальных омовений и церемоний очищения первосвященник приносил личную жертву, каясь в своих грехах, грехах своих близких и всего народа Израиля. (Левит 16:6-16).Когда он произносил при этом священное имя Бога, которое произносилось лишь в Иом-Киппур, народ падал ниц и отвечал: «Благословенно имя Его царственной славы во веки веков» После этого к первосвященнику приводили двух козлов. Он вытаскивал из шкатулки два жребия – на одном была надпись «Богу», на другом – «Азазелу». После чего одного из козлов он приносил в жертву для искупления, а другого отправлял с нарочным в пустыню. Считалось, что козел, предназначенный Азазелу («козел отпущения») уносит с собой грехи народа. После жертвенного воскурения в Святая святых первосвященник произносил молитву, прося процветания народу Израиля.
Во времена второго храма отмечался полупраздник Пятнадцатого Ава, в ознаменование начала сбора винограда. Согласно Мишне в этот день дочери Иерусалима надевали белую одежду (которую они брали друг у друга, чтобы « не смущать неимущих») и водили хороводы в виноградниках. Этот праздник был также днем всенародного дровоприношения для жертвенника Храма. Существует предположение, что он восходит к языческим торжествам, связанным с днем летнего солнцестояния, т. к. в этот день было принято зажигать факелы и костры.
Особое значение у древних евреев имел обряд жертвоприношения (корбан). Формы жертвоприношения у древних евреев были близки к формам ханаанского культа, однако Танах решительно отвергает и сурово порицает изуверские и оргиастические элементы этого культа, в первую очередь – человеческие жертвоприношения (Левит 18:21; 20:2; Второзаконие 12:30 – 31 и др.).
Так же как и другие народы Древнего Ближнего Востока, евреи практиковали разного рода театрализованные шествия и процессии. Вот как описывает Иосиф Флавий церемонию переноса Ковчега Завета в храм царем Соломоном: «Итак, кивот завета вместе с воздвигнутой Моисеем Скинией, равно как со всей необходимой при богослужении и жертвоприношениях утварью, был перенесен в храм. Сам царь и весь народ с жертвоприношениями шли во главе процессии, причем левиты окропляли путь жертвенным вином и кровью массы убитых жертвенных животных, а также сжигали несметное количество благовонных курений, так что воздух во всей окрестности наполнился благоуханием и сладостью своей указывал даже в большем от этого места расстоянии проходящему путнику на близость Божества… Равным образом левиты не переставали петь гимны и хоровые славословия в продолжении всего пути до самого храма… Когда же наступил момент внесения кивота в самое святилище, весь народ остановился; одни лишь священнослужители подняли кивот и поместили его между обоими херувимами. Эти последние были устроены художником таким образом, что крылья их соприкасались между собой, образуя для кивота нечто вроде крыши или балдахина».
Трактат Биккурим содержит подробное описание церемонии приношения Биккурим (часть первых плодов ежегодного урожая, которая согласно библейским предписаниям, должна была быть принесена в Иерусалимский храм) в период Второго храма. Группы паломников собирались утром на площадях окружных городов. На рассвете глава каждой группы провозглашал: «Вставайте и взойдем на Сион к Господу, Богу нашему» (Иеремия 31:6). Впереди процессии шел вол с вызолоченными рогами и головой украшенной венком из ветвей оливы. Паломников сопровождали играющие на флейтах музыканты. У ворот Иерусалима процессию встречали отцы города и левиты. Приветственные возгласы народа сопровождали ее на всем пути до Храмовой горы. Там пением «Превознесу Тебя, Господи, что Ты поднял меня и не дал моим врагам восторжествовать надо мною» паломников приветствовал хор левитов (Псалмы 30:2).
Во времена Иерусалимского храма культовые церемонии, нередко сопровождавшиеся музыкой и хоровым пением, несли в себе элементы театрального действа. Согласно традиции заслуга введения певчих в литургическую службу в иерусалимском святилище принадлежит Давиду (Хроники 1:25).То есть уже в ХI-Х веках до н. э. (когда у греков еще не сложился гомеровский эпос) евреи уже имели развитую поэтическую систему. Давид же учредил в Иерусалиме сообщества музицирующих певцов (предтеч будущих гистрионов), которым было поручено благолепие богослужебного обихода. Во главе этих сообществ, стояли три верховных мастера.
По некоторым толкованиям библейская «Песнь Песней» представляет собой драматическое действо с единой сюжетной линией. В ней зримо присутствуют элементы диалога. Постепенно начинает складываться столь сложное явление, как литургическая драма.
Литургия в понимании древних есть шаг к низведению на землю божественного смысла, обличенного в конкретно зримые формы выражения. За внешним действием кроется глубокий символический смысл, ключ к которому далеко не всегда удается найти.
Чтение Десяти заповедей в эпоху Второго храма было составной частью ежедневного храмового богослужения (Тамид 5:1). Царские псалмы и гимны к Сиону отражают идеологию царства Давида как в обосновании его власти над народами, так и в установлении порядка и справедливости в Израиле (II Самуил 8:15).В месопотамских и египетских храмах гимны также составляли неотъемлемую часть литургии. По аналогии можно прийти к выводу, что основание культового центра царства сопровождалось введением в литургию религиозной поэзии.
Древнееврейская литургическая поэзия оказала мощное влияние на развитие европейской поэзии в целом. Для ряда эпох от барокко до романтизма она представляла собой корректив и дополнение к античному идеалу уравновешенной красоты и человеческой меры. Выразительно об этом говорил Виктор Гюго в своем предисловии к «Кромвелю» - прославленном манифесте романтической эстетики. Но много раньше оппоненты классической нормы вчитывались в то место из загадочного позднеантичного трактата « О возвышенном», где в качестве примера «возвышенного» приведено место из Танаха.
Многие элементы литургии древних евреев в последствии вошли составной частью в европейско-христианскую литургическую драму. Впрочем, это положение касается многих элементов еврейского обрядового театра (сравните обряд бар-мицва с обрядом конфирмации у католиков). Так что вряд ли приходится говорить о возникновении театра у евреев под европейским влиянием, скорее уж наоборот.
Процессы десакрализации выделяют из общего ритуала отдельные элементы, хоть и несущие в себе сакральный смысл, но имеющие, безусловно, светский характер. Таким элементом становятся, скажем, свадебные обряды евреев.
Церемония бракосочетания приняла окончательную форму, видимо, еще в библейские времена. В «Книге Руфь» описано ее бракосочетание, и именно из этого текста Талмуд делает заключение, что церемония должна совершаться в присутствии миньяна (т.е. не менее десяти взрослых мужчин). Союз считался скрепленным после того, как жених уводил невесту в брачный покой (хуппу), где они оставались наедине некоторое время. Позднее, чтобы придать торжественность публичной церемонии бракосочетания невесту и жениха начали вводить под балдахин. «Жених подобен царю», - гласит древнее раввинское изречение. И действительно, балдахин всегда был царским атрибутом и даже – на древнем Ближнем Востоке – символом божества.
Другой светской формой ритуального театра являлись игры. В талмудической литературе сохранились описания массовых игр, устраивавшихся в ночь праздника Водочерпания (Симхат бет ха-шоева), приходившегося на Суккот (Сукка 5:1 – 4). В этих играх участвовали также лица, обличенные высоким авторитетом, например, Хиллел (старший) и рабе Шим′он бен Гамлиэль (Тесеф Сукка 4:1 – 5).
Отдельным вопросом является использование маски в древнейших формах еврейского ритуала. Установить факт их использования можно лишь по косвенным признакам, т.к. в связи с толкованием заповеди «Не сотвори себе кумира» всякие упоминания о маске были, скорее всего, изъяты из Танаха при позднейшем редактировании. Однако традиция использования маски в ритуальных и культовых целях присуща всем древнейшим цивилизациям Востока, и нет оснований считать, что древние евреи являлись исключением. Древневосточные маски имели, как правило, сакральное значение, однако сущность их в памятниках различных культур проявлялась по-разному. Как бы то ни было, но если древние евреи использовали маски в ритуальных целях, тогда это естественным образом объясняет появление пуримской маски. Идея заимствования пуримской маски из европейской традиции кажется несколько натянутой. Скорее уж надо искать корни этого обычая в еврейской традиции, в ритуалах древних евреев.
Таким образом, мы видим, что уже до начала систематических контактов с античной культурой у древних евреев сложилась своя развитая система ритуального театра.
Если кому интересно полностью книгу можно найти в интернете. Кто может сообщить еще информацию о театре древних еврееев. Неужели это все?
